Алексей Уткин: «На мой взгляд, Холлигер не думает о тростях уже лет 65…»

Хайнц Холлигер

10 апреля 2015 года в Большом зале Московской государственной консерватории имени П. И. Чайковского выступит легендарный Хайнц Холлигер — гобоист, дирижер и композитор.

Он разделит сцену с Государственным камерным оркестром, которым сейчас руководит другой выдающийся гобоист — Алексей Уткин.

Сам Алексей Юрьевич на сцену в этот вечер не выйдет, однако он пристально следит за подготовкой к концерту и, разумеется, находится в постоянном контакте с маэстро Холлигером.

Мы попросили Алексея Юрьевича рассказать немного о впечатлениях от общения со своим выдающимся коллегой.

— Алексей Юрьевич, чисто человечески — какое у Вас ощущение от общения с таким мастером?

— Сегодня мы провели с ним целый день, и — во всяком случае, по первому впечатлению — он невероятно открытый, можно сказать, лучезарный человек. Совершенно невероятный, неутомимый в свои 75 лет музыканТИЩЕ — иначе не назовешь.

При этом Холлигер, конечно, артист «надгобойного» масштаба, потому что гобой для него — как любимое хобби. Он блестяще играет на рояле, великолепно и понятно дирижирует, пишет замечательную музыку… По первой репетиции у меня сложились самые лучшие впечатления.

Это при том, что о нем ходит огромное количество легенд, которые характеризуют его как достаточно жесткого и принципиального человека.

Думаю, эти легенды имеют под собой реальные основания, я уверен, что он умеет быть и принципиальным, и очень жестким, но наверняка это зависит от ситуации. В данном случае, оказавшись на репетиции, Холлигер увидел, что его окружают молодые, но основательно подготовленные друзья-музыканты, которые практически все задачи технологического порядка решили до его приезда, и ему самому осталось только, что называется, «поднести спичку» для того, чтобы все это заработало именно так, как он хочет.

Холлигер сказал, что очень доволен оркестром и, кстати, поразился тому, что его произведение, написанное к 50-летию оркестра «Камерата Берн» и этому же оркестру посвященное (Meta Arca — прим. ред.) здесь играется с легкостью.

— Действительно настолько хорошо подготовлен оркестр?

— Практически все произведения в программе оркестр без дирижирования ему, как говорится, выложил, как нужно — и он, мне кажется, доволен. А что касается дирижирования, то симфония Гайдна (Симфония № 44 («Траурная») Гайдна — прим. ред.) — со всеми его действительно гениальными идеями, всевозможными «свободами» — все это оказалось настолько естественно для оркестра, что реагировали на это мгновенно. Не могу не сказать, что я доволен своими ребятами!

— Значит, программа концерта 10 числа — это «творение» Холлигера?

— Разумеется. Ему был дан абсолютный карт-бланш на этот концерт. Единственное — он сам, когда высылал эту программу, усомнился: мол, вы вообще потянете такое? Ну, я ответил ему — через посредников — что оснований для смены программы нет.

— То есть, Вы с музыкантами все выучили к его приезду?

Алексей Уткин

— Конечно. Но это же камерный оркестр, поэтому в большей степени это работа не моя, а именно музыкантов. Они на славу поработали, потому что хотя бы даже просто выучить, высчитать и найти все нужные ноты — на нужной высотности, нужным приемом — и нажать это вовремя… Когда в одной строчке 3/4, в другой 4/4, а где-то 17/16, и все это на тактовых чертах не совпадает!.. Там масса чисто математических сложностей, которые, например, для меня слишком сложны, а для него, 75-летнего (смеется) — норма.

Так что они нашли друг друга — молодые и очень профессиональные музыканты Госкамерного оркестра и неутомимый, гениальный дирижер, композитор, солист Хайнц Холлигер.

— Он ведь очень давно не приезжал в Россию…

— У нас, к сожалению, его подзабыли, он не приезжал с начала восьмидесятых годов. Я спрашивал — он сам не помнит, когда последний раз был в нашей стране.

Конечно, это несправедливо. До концерта осталась еще пара дней — надеюсь, что нам удастся его как-то очаровать нашим географическим пространством. И он не будет больше с таким ужасом смотреть в эту черную дыру, из которой непонятным для него образом иногда вылетали шостаковичи, вайнберги, денисовы, шнитке и другие гениальные люди, с которыми он дружил и которые для него писали.

— Вы действительно рассказываете о какой-то легенде, о человеке из прошлого, где жили титаны…

— Кстати, в его игре есть не совсем традиционные вещи. Не все коллеги смогут реально оценить его качество. Некоторые могут сказать, что у него не самый большой звук, что это звук, скорее, для записи, а не для Большого зала. Многие не заметят гениальное интонирование, уникальное построение фразы, стопроцентный ритм и точнейшую артикуляцию.

— У Вас не возникло идеи попросить его провести какие-то мастер-классы или что-то подобное?

— Это разве что случайно удастся сделать. Во-первых, у него очень плотный график.

Во-вторых, лично мое мнение заключается в том, что он, скорее, может быть интересен музыкантам широкого профиля. Узким специалистам — гобоистам, которым важно узнать в каком месте что подточить и какой толщины должна быть трость, он может не оказаться полезным.

Холлигер не думает о тростях, по-моему, уже лет 65 — собственно, с того момента, как он начал играть на гобое (смеется). И я не думаю, что это будет интересно. Ни ему, ни гобоистам. Вот тут как раз люди друг друга не найдут. Если честно, проблемы российского гобоиста — это проблемы другого плана.

Холлигера нужно наблюдать, слушать его игру, его замечания на репетиции, его рассказы о музыке, артистах, композиторах… Слушать, запоминать, анализировать и делать выводы. Тогда это принесет пользу от общения и сделает вас лучше.

Беседовала Анна Гришина